Автор происхождение семьи частной собственности и государства. Работа Ф

Работа К.Маркса и Ф.Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» одно из основных произведений марксизма. В этой работе дан научный анализ истории человечества на ранних этапах его развития, раскрыт процесс разложения первобытнообщинного общества и образования классового общества, основанного на частной собственности, показаны общие черты этого общества, выяснены особенности развития семейных отношений в различных общественно – экономических формациях, вскрыты происхождение и сущность государства и доказана историческая неизбежность его отмирания с окончательной победой бесклассового коммунистического общества.

Ф.Энгельс сделал обзор развития взглядов на историю семьи от Баховена до Моргана и добавил некоторые разделы и также Энгельс заново переработал экономические обоснования Моргана.

Ф.Энгельс исследовании Моргана сделал критические замечания которые относятся к этой теме: « Согласно материалистическому пониманию, определяющим моментом в истории является, в конечном счете, производство и воспроизводство непосредственной жизни. Но оно само бывает двоякого рода. С одной стороны производство средств к жизни: предметов питания, одежды, жилища и необходимых для этого инструментов; с другой стороны производство самого человека, продолжение рода. Общественные порядки, при которых живут люди определенной исторической эпохи определенной страны, обуславливаются обоими видами производства: ступенью развития, с одной стороны – труда, с другой – семьи. Чем меньше развит труд, чем более ограничено количество его продуктов, а следовательно, и богатство общества, тем сильнее тем сильнее проявляется зависимость общественного строя от родовых связей. Между тем в рамках этой основанной на родовых связях структуры общества все больше развивается производительность труда, а вместе с ней – частная собственность обмен,имущественные различия, возможность пользоваться чужой рабочей силой и тем самым основа классовых противоречий: новые социальные элементы, которые в течении поколений стараются приспособить старый общественный строй к новым условиям, пока наконец, несовместимость того и другого приводит к полному перевороту. Старое общество, покоящееся на родовых обледенениях, взрывается в результате столкновения новооброзовывавшихся общественных классов; его место занимает новое общество, организованное в государство, низшими звеньями которого являются уже не родовые, а территориальные объединения, - общество, в котором семейный строй полностью подчинен отношениям собственности и в котором отныне свободно развиваются классовые противоречия и классовая борьба, составляющие содержание всей писанной истории вплоть до нашего времени.»

Изучение семьи начинается с 1861 года, когда в свет вышла работа Баховена « Материнское право». Автор выдвинул в этой работе следующие положения:

у людей первоначально существовали ничем не ограниченные половые отношения, которые он обозначил выражением «гетеризм»,

такие отношения исключают всякую возможность достоверно установить отца, и поэтому происхождение можно было определять лишь по женской линии – согласно материнскому праву, - как первоначально это и было у всех народов древности;

вследствие этого женщины как матери, единственно известные родители молодого поколения и они пользовались уважением и почетом, доходившим, по мнению Бахофена до полного господства женщин;

Доказательство этих положений Бахофен находит в цитатах классической литературы древности. Развитие «гетеризма» от материнского права к отцовскому происходит, по его мнению, как вследствие религиозных представлений, появления новых божеств, новых воззрений, в традиционных богов, олицетворявших старые взгляды, оттесняются на задний план первыми. Таким образом, не развитие действительных условий жизни людей, а религиозное отражение этих условий в головах тех же людей вызвало, по Бахофену, исторические изменения во взаимном общественном положении мужчины и женщины.

Эта книга была написана Энгельсом в течение двух месяцев. Разбирая рукописи Маркса, Энгельс обнаружил подробный конспект книги американского ученого Л.Г.Моргана «древнее общество», составленный Марксом в 1880 - 1881 гг. и содержащий много критики и собственных положений, а также дополнений из других источников Прочитав конспект и убедившись в том,что книга Моргана подтверждает выработанное Марксом материалистическое понимание истории и первобытное общество. Энгельс счел необходимым написать специальную работу, широко использовав замечания Маркса, а также некоторые выводы и фактический материал, содержавшийся в книге Моргана. Энгельс рассматривал это как «в известной мере выполнение завещания» Маркса.

Экономические факторы.

В основе социально – экономических факторов развития лежат первобытное общество, неолитическая революция,общественное разделения труда, подъем производительности труда и орудий труда также появление прибыли и частной собственности.

Морган был первый, попытался внести в предысторию человечества в определенную систему. Эта система состоит из трех главных эпох – дикости, варварства, цивилизации. Каждую из этих двух первых эпох он подразделяет на низшую, среднюю и высшую ступень сообразно с прогрессом производства и средств жизни.

Дикость.

Низшая ступень. Детство человеческого рода. Люди находились еще в местах своего первоначального пребывания, в тропических лесах. Пищей служили им плоды, орехи, коренья; главное достижение этого периода – возникновение членораздельной речи.

Средняя ступень. Начинается с введения рыбной пищи и с применением огня. Но с этой новой пищей они люди стали независимыми от климата и местности; они могли уже расселятся на большом расстоянии. Заселение новых мест и постоянное стремление к поискам, в соединение с обладанием с огнем, добывающийся трением, доставляли новые средства питания.

Высшая ступень. Начинается с изобретения лука и стрелы, благодаря которым дичь стала постоянной пищей, а охота – одной из обычной отраслей труда. Сравнивая друг с другом народы, которые знают уже лук и стрелу, но еще не знакомы с гончарным искусством можно найти некоторые зачатки поселения деревнями, известную ступень овладения производством средств существования: деревянные сосуды и утварь, ручное ткачество каменные орудия. Огонь и каменный топор уже дают возможность делать лодки и изготовлять бревна и доски для постройки жилища.

Варварство.

Низшая ступень. Начинается с введения гончарного искусства. Оно было обязано своим возникновением обмазыванием плетенных сосудов глиной с целью сделать их огнеупорными.

Характерной особенностью этого периода является приручение и разведение животных и возделывание растений. Восточный материк, так называемый Старый свет, обладал почти всеми пригодными для разведения видами животных и видами злаков, кроме одного; западный материк, Америка, из всех поддающихся приручению животных только ламой, а из культурных злаков только одним – маисом. Вследствие этого различия в природных и условиях население каждого полушария развивается по своему собственному сценарию, и межевые знаки на границах отдельных ступеней развития становятся разными для каждого из полушарий.

Средняя ступень, На востоке начинается с приручения домашних животных, на западе – с возделывания съедобных растений при помощи орошения и употребления построек из адобов и камня. Приручение стад и образования крупных стад вело к пастушеской жизни. Возделывание злаков было вызвано, прежде всего, потребностью в корме для скота и только в последствии стало важным источником питания для людей.

Высшая ступень. Начинается с плавки железной руды и переходит в цивилизацию в результате буквенного письма и применения его записывания словесного творчества. Эта ступень, самостоятельно пройденная лишь в восточном полушарии, более богата успехами в области производства, чем все предыдущие ступени. К ней принадлежат греки героической эпохи, итальянские племена незадолго до основания Рима, германцы Тацита, норманны времен викингов.

Произошло изобретение железного плуга, топора, лопаты; благодаря этому земледелие стало в большом размере, полеводство, увеличение жизненных припасов. Начался также быстрый рост населения, которое стало более густым на небольших пространствах, появляются задатки центрального управления. Появились железные орудия, обработка металлов, переходящие в художественное ремесло, зачатки архитектуры как искусства, города, окруженные зубчатыми стенами с башнями, гомеровский эпохи вся мифология – вот главное наследство, которое греки перенесли из варварства в цивилизацию.

3 Социальные факторы.

Варварство – период ведения скотоводства и земледелия, период овладением методами увеличения производства продуктов природы с помощью человеческой деятельности. Цивилизация – период введения дальнейшей обработкой продуктов природы, период промышленности и искусства.

Возникнув на средней ступени дикости и продолжавшиеся развиваться на высшей ступени, род, насколько позволяет судить источники, достигает своего расцвета на низшей ступени варварства. Родовой строй – это простая организация вполне соответствует общественным условиям, из которых он возник. Он представляет собой естественно выросшую структуру; он в состоянии улаживать все конфликты, которые могут возникнуть внутри такого общества. Величие родового строя, но вместе с тем его ограниченность проявляется в том, что здесь нет господства и порабощения. Внутри родового строя не существует еще никакого различия между правами и обязанностями. Разделение труда – естественного происхождения, оно существует только между полами. Мужчина воюет, ходит на охоту и рыбную ловлю и изготовляет необходимые для этого орудия. Женщина работает по дому и занята приготовлением пищи и одежды. Каждый является собственником изготовленных и употребляемых им орудий труда. Домашнее хозяйство ведется на коммунистических началах несколькими, часто многими семьями. Здесь, таким образом, существует придуманная юристами и экономистами цивилизованного общества « собственность, добытая собственным трудом», на которое опирается современная капиталистическая собственность. У некоторых наиболее передовых племен – арийцев, семитов, туранцев – главной отраслью труда сделалось сначала приручение скота,а потом разведение за ним. Пастушеские племена выделились из остальной массы варваров – это было первым разделением труда. На этой ступени развития обмен мог возникнуть только в нутрии племени. Первоначально обмен производился между племенами посредством родовых старейшин каждой стороны. Главный предмет обмена, был скот, скот сделался товаром, посредством которого оценивали все другие товары.

произв. Энгельса, написанное в 1884. Опираясь на материал книги Моргана “Древнее общество”, а также на др. данные науки, Энгельс в своей работе исследует осн. черты развития первобытнообщинного строя. Он прослеживает изменение форм брака и семьи в связи с экономическим прогрессом об-ва, анализирует процесс разложения родового строя (на примере трех народов: древних греков, римлян и германцев) и его экономические причины. Показывает, что рост производительности труда и разделение труда привели к возникновению обмена, частной собственности, к разрушению родового строя и к образованию классов, что возникновение классовых противоречий вызвало к жизни государство как орудие защиты интересов господствующего класса. Осн. выводы, к к-рым приходит Энгельс: 1) частная собственность, классы и государство не всегда существовали, а возникли на определенной ступени экономического развития; 2) государство в руках эксплуататорских классов всегда является лишь орудием насилия и угнетения широких масс народа; 3) классы исчезнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли. С исчезновением классов неизбежно исчезнет государство. Книга Энгельса, несмотря на ин. устаревшие положения и фактические данные, до настоящего времени служит пособием для изучения вопросов исторического материализма.

Отличное определение

Неполное определение ↓

«ПРОИСХОЖДЕНИЕ СЕМЬИ, ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ И ГОСУДАРСТВА»

Der Ursprung der Familie, des Privateigentums und des Staats, Gotiingen. Zuerich, 1884) - сочинение Ф. Энгельса.

Для Маркса и Энгельса было очевидно, что классовое общество со всеми его институтами возникло исторически. Но для характеристики доклассового общества, процесса его разложения и перехода к классовому им недоставало научных данных, которые были еще весьма разрозненны. Многое прояснила в этом отношении изданная в 1877 в Лондоне книга Л. Моргана «Древнее общество», в которой родовой строй американских индейцев был по существу с материалистических позиций рассмотрен в контексте эволюции первобытного общества. После смерти Маркса Энгельс обнаружил составленный им конспект (с замечаниями) этой книги и, используя его, а также собственные исследования по истории античности, древних германцев, кельтов и т. д., весной 1884 написал данную работу, заполнившую существенный пробел в социально-исторической концепции марксизма.

В книге развивается положение о том, что производство и воспроизводство непосредственной жизни носят двоякий характер: производство средств существования и производство самого человека. И чем менее развито первое, тем большее влияние на жизнь людей оказывает второе. Вслед за Морганом Энгельс выделял в предыстории человечества периоды дикости и варварства, каждый из которых включает низшую, среднюю и высшую ступени. Переход от одной ступени к другой обусловлен развитием орудий труда. Он особо отмечал, что именно открытие использования огня позволило человечеству вырваться из животного состояния. Изготавливая примитивные каменные орудия, люди существовали за счет собирательства, охоты, рыболовства. В период варварства произошел переход к производству средств существования - возникло земледелие и скотоводство (позже этот переход получил название неолитической революции). Развитие производительных сил на этой базе подготовило материальные предпосылки для возникновения цивилизации. Т. о., смена этапов первобытного общества определяется развитием материального производства. Но формы социальной организации оказываются также в зависимости от производства самого человека, порождающего разные формы семьи, системы родства. Эти последние и характеризуют отношения людей того времени. Исторически они возникали на основе запретов на половые отношения сперва между поколениями, родителями и детьми, затем между братьями и сестрами. В результате возникает род, состоящий из родственников по материнской линии. Несколько близких родов составляли племя. Браки внутри рода были запрещены. Но существовали различные формы группового брака между мужчинами и женщинами из разных родов данного племени. В период перехода к варварству начали образовываться относительно устойчивые брачные пары, и групповой брак стал перерастать в парный. Посте пенно семья приобретает также функцию хозяйственной ячейки, что ведет к ее обособлению внутри рода. С ростом богатства возникает и проблема наследования от отца к сыну. Создается патриархальная семья, включавшая родственников по отцовской линии, разрушившая материнский род. Она утвердила неравенство мужчин и женщин, господствующее положение мужчин и явилась формой переходной к моногамной семье, характерной для цивилизации. Это неравенство сохраняется и в буржуазной семье. В будущем обществе хозяйственная функция семьи отомрет, а с ней исчезнет и экономический расчет в отношениях между мужчиной и женщиной. Эти отношения будут строиться лишь на индивидуальной любви, а их формы люди будущего определят сами. Для Энгельса имело принципиальное значение наличие общих черт у рода американских индейцев и у рода древних народов Европы, установление того факта, что они были различными ступенями одной и той же родовой организации общества. Это означало, что была открыта форма общественного устройства доисторического периода существования человечества. Данная форма соответствовала низкому уровню развития производительных сил, редкому населению, почти полному подчинению человека природе, а индивида - общности, к которой он принадлежал. Общая собственность, естественное половозрастное разделение труда, совместное ведение хозяйства сплачивали род, и это давало возможность людям выжить в тех условиях. В одиночку выжить было невозможно. Не изолированный индивид, а первобытный коллектив - род, племя, община - находились у начала человеческой истории. Развитие производительных сил стало подрывать основы родовой организации, поскольку появился прибавочный продукт и возможность его накопления, перераспределения и т. д., что было несовместимо с первобытным равенством. Процесс разложения родового строя совпадал с генезисом частной собственности, общественного неравенства, классов и государства. Тем самым определились стартовые позиции для научной постановки вопроса о происхождении классового общества и его институтов или, как это обозначено в книге, о возникновении цивилизации. Здесь решающее значение имел рост производительности труда, связанный с появлением железных орудий и общественным разделением труда. Энгельс назвал три крупных этапа в разделении общественного труда, которые составили путь к цивилизации: выделение пастушеских племен, сделавшее необходимым систематический обмен продуктами, появление денег; отделение ремесла от земледелия, что привело к широкому использованию труда рабов, становлению товарного производства и торговли, имущественному неравенству, частной собственности и разделению общества на классы; выделение торговли в самостоятельный вид деятельности: купцы уже не могли обходиться без металлических денег. Развитие ремесла и торговли, рост богатства, разрыв прежних родовых связей, возникновение имущественного неравенства и общественных классов подготовили почву для образования государства.

В классовом обществе с его антагонизмами, согласно Энгельсу, для сохранения существующих порядков, защиты интересов господствующего класса необходима организованная политическая сила. Ею и является государство. В книге на основе обширного материала дается описание и анализ становления институтов государства у древних греков, римлян, германцев. У различных народов этот процесс имел свои особенности. Но его общими чертами было появление публичной власти (армия, чиновники), налогов и деления населения не по родовому, а по территориальному признаку. Государство выполняет некоторые необходимые для общества функции, но в отличие от родовой организации, оно ставит себя над обществом. История цивилизации знает три великие формы эксплуатации одного класса другим: рабство, крепостничество и наемный труд. В каждую эпоху государство как орган самого экономически могущественного класса закрепляло эти формы порабощения. Таковой является и демократическая республика в буржуазном обществе, где капитал господствует косвенно, но тем вернее. Государство возникло вместе с классами, носит классовый характер и с уничтожением классов должно отмереть.

Книга отражает уровень науки кон. 19 в. С тех пор и наука, и история ушли далеко вперед, и многие вопросы, рассмотренные в книге, ныне интерпретируются иначе. Возникло и много новых проблем. Но работа, сыграв важную роль в истории марксизма и мировоззрения вообще, сохраняет свое значение как выражение принципиальных позиций по ряду фундаментальных проблем марксистской социально-исторической теории.

Отличное определение

Неполное определение ↓

ВВЕДЕНИЕ

Работа Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» была выполнена Ф. Энгельсом в 1884 году. Эта книга писалась в связи с анализом книги Льюиса Моргана «Древнего общества». Она раскрывает закономерности развития первобытнообщинного строя, основные этапы его развития и причины его неизбежной гибели. Здесь показаны процессы развития и возникновение семьи, частной собственности и государства, которые привели к возникновению классового общества.

Она не потеряла своего значения и в настоящее время. Здесь убедительно разоблачает мифы современных националистов об избранности одних народов и неполноценности других.

В первом предисловии, отмечается: «Согласно материалистическому пониманию определяющим моментом в истории является, в конечном счете, производство и воспроизводство непосредственно жизни. Но само оно, бывает двоякого рода. С одной стороны - производство средств существования, предметов питания, одежды, жилища, необходимых для этого орудий; а с другой - производство самого человека, продолжение рода» .

ДОСТОРИЧЕСКИЕ СТУПЕНИ КУЛЬТУРЫ

Морган выделяет три главных эпохи существования человечества: дикость, варварство и цивилизацию. В своей работе он акцентирует внимание на второй эпохе и процессу перехода к цивилизации. Дикость и варварство делит на три ступени и дается описание [стр. 21].

Дикость - период преимущественно присвоения готовых продуктов природы; произведения, созданные человеком, служат главным образом вспомогательными орудиями такого присвоения [стр. 27].

Низшая ступень. Детство человеческого рода. Люди находились еще в местах своего первоначального пребывания, в тропических лесах. Пищей служили им плоды, орехи, коренья; главное достижение этого периода - возникновение членораздельной речи [стр. 21-22].

Средняя ступень. Начинается с введения рыбной пищи и с применением огня. Но с этой новой пищей они люди стали независимыми от климата и местности; они могли уже расселятся на большом расстоянии. Заселение новых мест и постоянное стремление к поискам, в соединение с обладанием с огнем, добывающийся трением, доставляли новые средства питания [стр. 22].

Высшая ступень. Начинается с изобретения лука и стрелы, благодаря которым дичь стала постоянной пищей, а охота - одной из обычной отраслей труда. Сравнивая друг с другом народы, которые знают уже лук и стрелу, но еще не знакомы с гончарным искусством можно найти некоторые зачатки поселения деревнями, известную ступень овладения производством средств существования: деревянные сосуды и утварь, ручное ткачество каменные орудия. Огонь и каменный топор уже дают возможность делать лодки и изготовлять бревна и доски для постройки жилища [стр. 23].

Варварство - период введения скотоводства и земледелия, период усвоения методов повышения производства продуктов природы с помощью человеческой деятельности [стр. 27].

Низшая ступень. Начинается с введения гончарного искусства. Оно было обязано своим возникновением обмазыванием плетенных сосудов глиной с целью сделать их огнеупорными.

Характерной особенностью этого периода является приручение и разведение животных, и возделывание растений. Восточный материк, так называемый Старый свет, обладал почти всеми пригодными для разведения видами животных и видами злаков, кроме одного; западный материк, Америка, из всех поддающихся приручению животных только ламой, а из культурных злаков только одним - маисом. Вследствие этого различия в природных и условиях население каждого полушария развивается по своему собственному сценарию, и межевые знаки на границах отдельных ступеней развития становятся разными для каждого из полушарий.

Средняя ступень. На востоке начинается с приручения домашних животных, на западе - с возделывания съедобных растений при помощи орошения и употребления построек из адобов (высушенного на солнце кирпича-сырца) и камня. Приручение стад и образования крупных стад вело к пастушеской жизни. Возделывание злаков было вызвано, прежде всего, потребностью в корме для скота и только в последствии стало важным источником питания для людей [стр. 24-25].

Полный расцвет высшей ступени варварства выступает перед нами в поэмах Гомера, особенно в "Илиаде". Усовершенствованные железные орудия, кузнечный мех, ручная мельница, гончарный круг, изготовление растительного масла и виноделие, развитая обработка металлов, переходящая

в художественное ремесло, повозка и боевая колесница, постройка судов из бревен и досок, зачатки архитектуры как искусства, города, окруженные зубчатыми стенами с башнями, гомеровский эпос и вся мифология -- вот главное наследство, которое греки перенесли из варварства в цивилизацию. Сравнивая с этим данное Цезарем и даже Тацитом описание германцев, находившихся в начальной стадии той самой ступени культуры, из которой готовились перейти в более высокую гомеровские греки, мы видим, какое богатство достижений в развитии производства имеет высшая ступень варварства.

Набросанная здесь мной, по Моргану, картина развития человечества через ступени дикости и варварства к истокам цивилизации уже достаточно богата чертами новыми и, что еще важнее, неоспоримыми, так как они взяты непосредственно из производства. И все же эта картина покажется бледной и жалкой по сравнению с той, которая развернется перед нами в конце нашего

странствования; лишь тогда будет возможно в полной мере осветить переход от варварства к цивилизации и разительную противоположность между ними обоими [стр. 27].

Также в конце этой главы дается определение понятию цивилизация. Цивилизация - период усвоения дальнейшей обработки продуктов природы, период промышленности в собственном смысле этого слова и искусства» [стр. 27].

В первобытном человеческом обществе существовало такое состояние, когда каждая женщина принадлежала каждому мужчине и равным образом каждый мужчина - каждой женщине. Это был период так называемого группового брака [стр. 31].

Из этого первобытного состояния неупорядоченных сношений постепенно развились:

Кровнородственная семья - первая ступень семьи. Здесь брачные группы разделены по поколеньям: все деды и бабки в пределах семьи являются друг для друга мужьями и женами, равно как и их дети, т.е. отцы и матери; равным образом дети последних образуют третий круг общих супругов, а их дети, правнуки первых, - четвертый круг [стр. 37].

Пуналуальная семья. В ней из полового общения исключаются родители и дети, а так же братья и сестры. Из пуналуальной семьи возник институт рода. Под родом понимают сообщества родственников, которые имеют одну женщину - предка. При групповом браке, естественно, родственность можно было установить только по женской линии [стр. 39-41].

Парная семья. В ней мужчина живет с одной женщиной, однако многоженство имеет место, хотя и редко. От женщины на все время сожительства требуется строжайшая верность. Запрет браков между родственниками ведет к укреплению жизнестойкости и развитию умственных способностей людей [стр. 48-49].

«Женщина у всех дикарей и у всех племен, стоящих на низшей, средней, и отчасти даже высшей ступени варварства, не только пользуется свободой, но и занимает весьма почетное положение» Эпоха варварства отличается наличием матриархата. Это объясняется тем, что женщины, ведущие коммунистическое домашнее хозяйство, принадлежат к одному роду, а мужчины - к разным [стр. 50-51].

На этапе дикости богатство состоит из жилища, грубых украшений, одежды, лодок, домашней утвари простейшего вида [стр. 56].

В эпоху варварства появились стада лошадей, верблюдов, ослов, рогатого скота, овец, коз и свиней. Это имущество размножалось и доставляло обильную молочную и мясную пищу. Охота отступила на задний план. Появились рабы. Появление рабства обусловлено тем, что рабочая сила человека стала давать значительный доход, преобладающий перед расходами на ее содержание. Муж при этом стал собственником скота и рабов [стр. 58].

Постепенно родовое богатство переходит в собственность глав семейств (стада, металлическая утварь, предметы роскоши и рабы). «Таким образом, по мере того, как богатство росло, оно давало мужу более влиятельное положение в семье, чем жене, и порождало, с одной стороны стремление использовать это упрочившееся положение для того, чтобы изменить обычный порядок наследования в пользу детей». Но этого не могло быть, пока происхождение считалось по материнскому праву. Его надо было отменить, и оно было отменено. При этом происхождение стало определяться не по материнской, а по мужской линии, вводилось право наследования по отцу [стр. 59].

«Ниспровержение материнского права было всемирно историческим поражением женского пола. Муж захватил в доме бразды правления, а женщина утратила свое почетное положение, была превращена в слугу, в рабу его похоти, в простое орудие деторождения» [стр. 60].

Моногамная семья. «Она возникает из парной семьи, как выяснено выше, на рубеже между средней и высшей ступенью варварства; ее окончательная победа - один из признаков начала цивилизации. Она основана на господстве мужа с определенно выраженной целью рождения детей, происхождение которых от отца не подлежит сомнению, а эта бесспорность происхождения необходима потому, что дети со временем в качестве прямых наследников должны вступить во владение имуществом отца. Она отличается от парного брака гораздо большей прочностью брачных уз, которые теперь уже не расторгаются по желанию любой из сторон [стр. 65].

Появившееся единобрачие есть не что иное, как порабощение одного пола другим. Ф.Энгельс пишет: «первая появляющаяся в истории противоположность классов совпадает с развитием антагонизма между мужем и женой при единобрачии, и первое классовое угнетение совпадает с порабощением женского пола мужским» [стр. 70].

Мы имеем три главные формы брака, в общем и целом соответствующие трем главным стадиям развития человечества. Дикости соответствует групповой брак, варварству - парный брак, цивилизации - моногамия. «Моногамия возникла вследствие сосредоточения больших богатств в одних руках, а именно - в руках мужчины и из потребности передать эти богатства по наследству детям этого мужчины, а не другого» [стр. 80].

В заключение второго раздела Ф. Энгельс высказывает прогноз: «так как моногамная семья за период с начала цивилизации заметно усовершенствовалась, и особенно заметно в новейшее время, то можно, по меньшей мере, предполагать, что она способна к дальнейшему совершенствованию, пока не будет достигнуто равенство полов. Если же моногамная семья в отдаленном будущем окажется неспособной выполнять требования общества, то невозможно заранее предсказать, какой характер будет иметь ее преемница» [стр. 90].

ИРОКЕЗИСКИЙ РОД

В качестве классического рода первоначальной эпохи Морган берет род ирокезов, особенно род племени сенека. В этом племени имеются восемь родов, носящих названия животных: 1) волк, 2) медведь, 3) черепаха, 4) бобр, 5) олень, 6) кулик, 7) цапля, 8) сокол. В каждом роде существуют следующие обычаи:

1.Род выбирает своего «сахема» (старейшину для мирного времени) и вождя (военного вождя). Сахемом ни когда не выбирали сына предыдущего сахема, так как у ирокезов господствовало материнское право и сын, следовательно. принадлежал к другому роду, но часто выбирали его брата или сына сестры. В выборах участвовали все мужчины и женщины. Военный вождь мог приказать что-либо лишь во время походов.2.Род по своему усмотрению смещает сахема и военного вождя. Это решается совместно мужчинами и женщинами. Совет племени может сместить и сахема даже против воли рода.3.Никто из членов рода не может брать жену внутри членов рода. Открытием этого простого факта Морган впервые вскрыл сущность рода.4.Имущество умерших переходило к другим сородичам, оно должно было оставаться в роде.5.Сородичи обязаны были оказывать друг другу помощь, защиту, и, в особенности, помогать мстить за обиду, нанесенную чужими. Отсюда из кровных уз рода возникала обязанность кровной мести.6.Род имеет определенные имена или серии имен. Имя отдельного члена рода указывало к какому роду он принадлежит. С родовым именем неразрывно связаны и родовые права.7.Род может усыновлять посторонних и таким образом принимать их в члены племени. У ирокезов торжественное принятие в род происходило во время публичного заседания совета племени, часто превращало это торжество в религиозную церемонию.8.Религиозные церемонии индейцев более или менее связаны с родом.9.Род имеет общее место погребения.10.Род имеет совет - демократическое собрание всех взрослых членов, мужчин и женщин, располагающими равным правом голоса. Этот совет выбирал и смещал сахемов и военных вождей, а также остальных «блюстителей веры», он выносил постановления о выкупе или кровной месте за убитых сородичей, он принимал чужих в состав рода. Одним словом, он был верховной властью в роде. Таковы права типичного индейского рода [стр. 93-96].

«Все его члены - свободные люди, обязанные охранять свободу друг друга. Обладая равными личными правами, ни сахем, ни военный вождь не претендуют ни на какие личные преимущества. Род представляет собой братство. связанное кровными узами. Свобода, равенство, братство - хотя это ни когда не было сформировано - были основными принципами рода, а род, в свою очередь, был единицей целой общественной системы, основой организованного индейского общества. Этим объяснялось непреклонное чувство независимости и собственного достоинства, которые каждый должен признать за индейцами» [стр. 96].

У очень многих индейских племен насчитывалось более пяти или шести родов, мы встречаем организацию особых групп, по три, четыре и более родов в каждой. Морган называет такую группу фратрией (братством).

Как несколько родов образуют фратрию, так несколько фратрий в классической форме родового строя образуют племя.

1.Для отдельного племени характерно собственная история и собственное имя.2.Племени свойственен диалект.3.Право торжественно вводить в должность избранных родами сахемов и военных вождей.4.Право смещать их даже против желания их рода. Так как эти сахемы и военные вожди состоят членами совета племени, то эти права племени по отношению к ним объясняются сами собой.5.общие религиозные представления.6.Совет племени занимался обсуждением общих дел.7.У некоторых племен мы встречаем верховного вождя, полномочия которого, однако, весьма невелики [стр. 98-101].

Союзы между родственными племенами заключались местами в случае временной нужды и с ее устранением распадались. В отдельных местностях изначально родственные но разобщенные племена вновь объединялись в длительные союзы, делая, таким образом, первый шаг к образованию наций. Самое позднее в начале XV века развился «вечный союз» - федерация, которая в сознании приобретенной ею силы немедленно приняла наступательный характер, завоевала окружающие его значительные пространства. Союз ирокезов представляет самую развитую общественную организацию [стр.101-102].

Основные черты этого союза:

1.Полное равенство и самостоятельность во всех внутренних делах племени. Кровное родство составляло подлинную основу союза. Они имели общий язык.2.Органом союза был союзный совет, состоящий из 50 сахемов, равных по положению и почету. Этот совет выносил окончательные решения по всем делам союза.3.Эти 50 сахемов были при учреждении союза распределены по племенам и родам в качестве носителей новых должностей, специально учрежденных для целей союза. Их переизбрание производили сами члены рода, но утвердить их должен был союзный совет.4.Союзные сахемы были также сахемеми своих племен.5.Все постановления союзного совета должны были приниматься единогласно.6.Каждый из пяти советов племени мог созвать союзный совет, тогда как последний не мог собраться по собственному почину.7.Заседание происходило перед собравшимся народом, каждый ирокез мог взять слово.8.В союзе не было персонального верховного главы, лица, которое стояло бы во главе исполнительной власти.9.Союз имел двух военных вождей с равными полномочиями [стр. 102-103].

Таков был общественный строй, при котором ирокезы прожили свыше 400 лет и еще живут до сих пор. Мы имели возможность изучить организацию общества, еще не знающего государства. Государство предполагает особую публичную власть, отделенную от всей совокупности постоянно составляющих его членов [стр. 103-104].

ГРЕЧЕСКИЙ РОД

Согласно греческой истории Грота, афинский род, покоился на следующих основаниях:

1.Общие религиозные празднества, исключительное право жречества совершать священные обряды в честь определенного бога.2.Общее место погребения.3.Право взаимного наследования.4.Взаимная обязанность оказывать друг другу в случае насилия помощь, защиту.5.Владение общим имуществом, собственным архонтом (старейшиной) и казначеем.7. Счет происхождения в соответствии с отцовским правом.8.Запрещение браков внутри рода, за исключением браков с наследницами.9.Право усыновления родом; оно осуществлялось посредством усыновления одного из семей, но с соблюдением публичных формальностей, и только в виде исключения.10.Право избирать и смещать старейшин [стр. 109-110].

Каждый род имел своего архонта. Фратрия, как и у американцев, была первоначальным родом, расчленившимся на несколько дочерних родов.

Фратрии встречаются еще у Гомера в качестве военной единицы. Фратрия имела старейшину (фратриарха). Общие собрания принимали обязательные решения, обладали судебной и административной властью. Даже позднейшее государство, игнорировавшее род, оставило за фратрией некоторые общественные функции административного характера [стр. 112-113].

Несколько родственных фратрий составляют племя. В Аттике было четыре племени: в каждом племени - по три фратрии и в каждой фратрии по тридцати родов [стр. 113].

Организация управления этих племен и народностей была следующей:

1.Постоянным органом власти был совет, состоявший из старейшин родов, позднее же, когда число их слишком возросло, - из особых избранников, что стало условием для образования и укрепления аристократического элемента. В важных вопросах совет принимает окончательные решения. В последствии, когда было создано государство, этот совет превратился в сенат.2.Народное собрание (agora). Оно называлось советом для решения важных вопросов; каждый мужчина мог брать слово. Решение принималось поднятием рук или криком. Собранию принадлежала в последней инстанции верховная власть. Ведь в то время, когда каждый взрослый мужчина в племени был воином, не существовало еще отдельной от народа публичной власти, которая могла бы быть ему противопоставлена. 3.Военаночальник.(basileus)У греков при господстве отцовского права должность басилевса обычно к сыну или к одному из сыновей, то это лишь доказывает, что сыновья могли рассчитывать на наследование в силу народного избрания, но отнюдь не служит доказательством законного наследования помимо такого избрания. В данном случае мы находим у ирокезов и греков первый зародыш особых знатных семей внутри рода, а у греков к тому же еще и первый зародыш будущего наследственного предводительства или монархии. Следует предположить, что у греков басилевс или избирался народом или же должен был утверждаться его признанными органами - советом или агорой, как это практиковалось по отношению к римскому «царю» [стр. 115].

В греческом строе мы видим еще в полной силе древнюю родовую организацию, но вместе с тем, уже и начало подрыва ее: мы видим здесь отцовское право с наследованием имущества детьми, что благоприятствовало накоплению богатства в семье и усиливало семью в противовес роду; обратное влияние имущественных различий на общественный строй посредством образования первых зародышей наследственной знати и царской власти; восхваление и почитание богатства как высшего блага и злоупотребления древними родовыми учреждениями для оправдания насильственного грабежа богатств. Не хватало учреждения, которое увековечило бы не только начинающееся разделение общества на классы, но и права имущего класса на эксплуатацию неимущих и господство первого над последним [стр. 118].

ВОЗНИКНОВЕНИЕ АФИНСКОГО ГОСУДАРСТВА

Организация управления соответствовала героической эпохе: народное собрание, народный совет, басилей. В эпоху, с которой начинается писаная история, земля была уже поделена и перешла в частную собственность, как это и свойственно сравнительно уже развитому к концу высшей ступени варварства товарному производству и соответствующей ему торговле товарами [стр. 119].

Было введено приписываемое Тезею устройство. Перемена состояла прежде всего в том, что в Афинах было учреждено центральное управление, то есть часть дел, до того находившихся в самостоятельном ведении племен, была объявлена имеющей общее значение и передана в ведение пребывавшего в Афинах общего совета [стр. 120].

Второе, приписываемое Тезею, нововведение состояло в разделении всего народа, независимо от рода, фратрии или племени, на три класса: эвпатридов, или благородных, геоморов, или земледельцев, и демиургов, или ремесленников, и в предоставлении благородным исключительного права на замещение должностей [стр. 120-121].

Солон разделил граждан на четыре класса по размерам землевладения и его доходности; 500, 300 и 150 медимнов зерна (1 медимн = приблизительно 41 литру) были минимальными размерами дохода для первых трех классов; имевшие меньшие доходы или совсем не владевшие земельной собственностью попадали в четвертый класс [стр. 127].

Классовый антагонизм, на котором покоились теперь общественные и политические учреждения, был уже не антагонизмом между знатью и простым народом, а антагонизмом между рабами и свободными, между находившимися под покровительством и полноправными гражданами.

Но с развитием торговли и промышленности происходило накопление и концентрация богатств в немногих руках, а также обнищание массы свободных граждан, которым только оставалось на выбор: или вступить в конкуренцию с рабским трудом, самим взявшись за ремесло, что считалось постыдным, низким занятием и не сулило к тому же большого успеха, или же превратиться в нищих. Не демократия погубила Афины, как это утверждают европейские школьные педанты, пресмыкающиеся перед монархами, а рабство, которое сделало труд свободного гражданина презренным [стр. 131].

«Возникновение государства у афинян является в высшей степени типичным примером образования государства вообще, потому что оно, с одной стороны, происходит в чистом виде, без всякого вмешательства внешнего или внутреннего насилия,- захват власти Писистратом не оставил никаких следов своего короткого существования,- с другой стороны, потому что в данном случае очень развитая форма государства, демократическая республика, возникает непосредственно из родового общества и, наконец, потому, что мы в достаточной степени осведомлены обо всех существенных подробностях образования этого государства» [стр. 132].

РОД И ГОСУДАРСТВО В РИМЕ

Первыми поселенцами в Риме был ряд объединенных в одно племя латинских родов. Общепризнанно, что римский род был таким же институтом, как и род греческий; если греческий род представляет дальнейшее развитие той общественной ячейки, первобытную форму которой мы находим у американских краснокожих, то это целиком относится и к римскому роду.

Римский род имел следующее устройство:

1.Взаимное право наследования членов рода; имущество оставалось внутри рода. В римском праве господствовало уже отцовское право, потомство по женской линии исключалось из наследования. 2.Обладание общим местом погребения.3.Общие религиозные празднества. 4.Обязательства не вступать в брак внутри рода. Это, по-видимому, никогда не превращалось в Риме в писаный закон, но оставалось обычаем.5.Общее владение землей.6.Обязанность сородичей оказывать друг другу защиту и помощь. 7.Право носить родовое имя.8.Право принимать в род посторонних.9.Право избирать и смещать старейшину [стр. 134-135].

Таковы были права римского рода. За исключением уже завершившегося перехода к отцовскому праву, они точно воспроизводят права и обязанности ирокезского рода [стр. 136].

Десять родов составляли фратрию, которая здесь называлась курией и имела более важные общественные функции, чем греческая фратрия. Десять курий составляли племя, которое первоначально, подобно остальным латинским племенам, имело своего выборного старейшину - военачальника и верховного жреца. Все три племени, взятые вместе, составляли римский народ [стр. 140].

К римскому народу, таким образом, мог принадлежать только тот, кто был членом рода, а через свой род - членом курии и племени. Первоначальный общественный строй этого народа был следующий. Общественными делами ведал сначала сенат, который составлялся из старейшин трехсот родов; именно поэтому, в качестве родовых старейшин, они назывались отцами (patres), а их совокупность - сенатом (совет старейшин, от слова senex-старый). Вошедшее в обычай избрание старейшин всегда из одной и той же семьи каждого рода создало и здесь первую родовую знать. Эти семьи назывались патрициями и претендовали на исключительное право вступления в сенат и на право защищать все другие должности. Тот факт, что народ со временем примирился с этими притязаниями, и они превратились в действующее право, нашел свое выражение в сказании о том, что Ромул пожаловал первым сенаторам и их потомству патрициат с его привилегиями [стр. 140].

Сенат имел решающий голос во многих делах и предварительно обсуждал наиболее важные из них, в особенности новые законы. Последние окончательно принимались народным собранием (собрание курий). Народ собирался, группируясь по куриям, а в каждой курии, вероятно, по родам; при решении вопросов каждая из тридцати курий имела по одному голосу. Собрание курий принимало или отвергало все законы, избирало всех высших должностных лиц, в том числе так называемого царя, объявляло войну (но мир заключал сенат), и в качестве высшей судебной инстанции выносило окончательное решение по апелляции сторон во всех случаях, когда дело шло о смертном приговоре римскому гражданину. Рядом с сенатом и народным собранием стоял царь (rex), который точно соответствовал греческому басилевсу, и был почти самодержавным царем. Он тоже был военачальником, верховным жрецом и председателем в некоторых судах. Должность рекса не была наследственной; напротив, он сперва избирался по предложению предшественника, собранием курий, а затем во втором собрании торжественно вводился в должность [стр. 141-142].

Так же как и у греков в героическую эпоху, у римлян во время так называемых царей была военная демократия, основанная на родах, фратриях и племенах, и из них развившаяся. Курии и племена были отчасти искусственными образованиями, но они были созданы по настоящим, естественно выросшим образцам общества, из которого они возникли и которое еще окружало их со всех сторон. Развившаяся патрицианская знать уже приобретала твердую почву под ногами, цари старались расширить свои полномочия, все это не меняет первоначального основного характера строя, а в этом все дело [стр. 142].

Благодаря завоеванию, население города Рима и римской области возрастало, отчасти за счет населения покоренных, по преимуществу латинских, округов. Все эти новые подданные стояли вне старых родов, курий и племен и, следовательно, не составляли части собственно римского народа. Они были лично свободные люди, могли владеть земельной собственностью, должны были платить налоги и отбывать военную службу. Но они не могли занимать никаких должностей и не могли участвовать ни в собрании курий, ни в дележе завоеванных государственных земель. Они составляли лишенный всех публичных прав плебс. Благодаря своей все возрастающей численности, своей военной выучке и вооружению они сделались грозной силой, противостоящей старому populus [стр. 142-143].

Невозможно сказать что-нибудь определенное ни о времени, ни о ходе, ни о причинах революции, которая положила конец древнему родовому строю. Несомненно, только одно, что причина ее коренилась в борьбе между плебс и populus.

Новая конституция создала новое народное собрание, в котором участвовали или из которого исключались, в зависимости от несения военной службы. Все военно-обязанное мужское население было разделено по своему имуществу на шесть классов. Шестой класс, пролетарий, состоял из малоимущих, свободных от службы и налогов. В новом народном собрании центурий граждане выстраивались по-военному, отрядами в своих центуриях по 100 человек, причем каждая центурия имела один голос. Но первый класс выставлял 80 центурий, второй - 22, третий - 20, четвертый - 22, пятый -30, шестой, приличия ради, - одну центурию. Кроме того, всадники, набиравшиеся из наиболее богатых граждан, выставляли 18 центурий; всего 193 центурии; большинство голосов - 97. Но всадники и первый класс вместе имели 98 голосов, т.е. большинство; при их единодушии остальных даже не спрашивали, решение считалось принятым [стр. 143].

К этому новому собранию центурий перешли теперь все политические права прежнего собрания курий; курии и составлявшие их роды были тем самым низведены, как и в Афинах, к роли простых частных и религиозных объединений. Собрание курий вскоре совсем прекратило свое существование. Для того чтобы и три старых родовых племени устранить из государства, были созданы четыре территориальных племени, каждое из которых жило в отдельном квартале города и имело ряд политических прав. Так был разрушен и в Риме, еще до отмены так называемой царской власти, древний общественный строй, покоившийся на личных кровных узах, а вместо него создано было новое, действительно государственное устройство, в основу которого было положено территориальное деление и имущественные различия. С растворением, в конце концов, патрицианской знати в новом классе крупных землевладельцев и денежных магнатов, которые постепенно поглотили все земледелие разоренных военной службой крестьян, обрабатывали возникшие таким образом громадные имения при помощи рабов, обезлюдили Италию и тем самым проложили дорогу не только императорской власти, но и ее приемникам - германским варварам

[стр. 143-144].

РОД КЕЛЬТОВ И ГЕРМАНЦЕВ

Существование ирландского рода (племя называлось клан) удостоверено, и он описан не только в древних сборниках и законах, но и английскими юристами XVII века, которые были присланы в Ирландию для превращения земель кланов в коронные владения английского короля. Земля была собственностью клана или рода [стр. 147].

Ирландские крестьяне часто делятся на партии, которые основываются на различных для англичан совершенно непонятных и как будто не преследуемых никакой другой цели, кроме излюбленных торжественных потасовок, устраиваемых ими друг другу. Это - искусственное возрождение, позднейшая замена уничтожения родов, своеобразно свидетельствует о живучести унаследованного родового инстинкта [стр. 148].

В Шотландии гибель родового строя совпадает с подавлением восстания 1745 года. Этот клан - «превосходит образец рода по своей организации и по новому духу, разительный пример власти родовой жизни над членами рода. ..В их распрях и в их кровной мести, в разделе территории по кланам, в их общинном землепользовании, в верности членов кланов вождю и друг другу мы встречаем всюду вновь проявляющиеся черты родового общества… Происхождение считалось по отцовскому праву, так что дети мужчин оставались в клане, тогда как дети женщин переходили в кланы своих отцов» [стр. 149].

Германцы вплоть до переселения народов были организованы в роды. Даже в завоеванных римских провинциях они еще селились, по-видимому, родами.

Из родового строя вытекало обязательство наследовать не только дружеские связи, но и враждебные отношения отца или родственников; равным образом наследовался вергельд - искупительный штраф, уплачиваемый вместо кровной мести за убийство или нанесение ущерба [стр. 155].

Поселение германцев на землях, занятых во времена римлян, как и на поднятых ими в последствии у римлян, состояли не из сел, а из больших семейных общин, включавших в свой состав несколько поколений, занимавших под обработку соответствующую полосу земли и пользовавшихся окружающими пустошами в месте с соседями, как общей маркой.

Высшей ступени варварства соответствует и организация правления. Повсеместно существовал совет старейшин, который решал более мелкие дела, а более важные подготовлял для решения в народном собрании. Старейшины еще резко отличаются от военных вождей, совсем как у ирокезов. Переход к отцовскому (роду) праву благоприятствует, как в Греции и Риме, превращению выборного начала в наследственное право и тем самым возникновению знатной семьи в каждом роде. Это древняя, так называемая родовая знать в большинстве своем погибла при переселении народов или же вскоре после него. Военачальники избирались независимо от происхождения, исключительно по пригодности. Они обладали небольшой властью и должны были влиять своим примером; собственно дисциплинарную власть в войске определенно приписывали жрецам. Действительная власть сосредоточивалась в руках народного собрания. Король или старейшина племени председательствует; народ выносит свое решение; отрицательное - ропотом, утвердительное - возгласами одобрения, бряцанием оружия. Народное собрание служит вместе с тем и судом; сюда приносят и здесь же разрешают жалобы, выносят смертные приговоры. В родах и других подразделениях так же все собрания правит суд под председательством старейшины, который, как и во всех германских первоначальных судах, мог быть только руководителем процесса и ставить вопросы; приговор у германцев всегда и повсюду выносился всем коллективом [стр. 159-160].

Со времени Цезаря образовались союзы племен; у некоторых из них были уже короли, верховный военачальник, как у греков и римлян, уже домогался тиранской власти и иногда достигал ее. Такие счастливые узурпаторы, однако, не были неограниченными властителями; но они уже начинали разбивать оковы родового строя [стр. 160].

Возникновение королевской власти содействовал один институт - дружины. Уже у американских краснокожих мы видели, как наряду с родовым строем создаются частные объединения для ведения войны за свой страх и риск. Эти частные объединения стали у германцев уже постоянными союзами. Военный вождь, приобретший славу, собирал вокруг себя отряд жаждавших добычи молодых людей, обязанных ему личной верностью, как и он сам. Вождь содержал их и награждал. Грабеж стал целью системы военного наемничества - позор и проклятие германцев - была уже здесь налицо в своей первой форме. После завоевания Римской империи эти дружинники королей образовали дворянство [стр. 161].

Таким образом, у объединившихся в народы германских имен существовала такая же организация управления, как и у греков героической эпохи так называемых царей: народное собрание, совет родовых старейшин, военачальник, стремившихся уже к подлинно королевской власти. Это была наиболее развитая организация управления, какая вообще могла развиться при родовом устройстве; это была образцовая организация правления высшей ступени варварства. Стоило обществу выйти из рамок, внутри которых эта организация удовлетворяла своему назначению, наступал конец родовому сиротству; оно взрывалось, на его место заступало государство

[стр. 161-162].

ОБРАЗОВАНИЕ ГОСУДАРСТВА У ГЕРМАНЦЕВ

Государство у германцев, и в этом его главное отличие от примеров, приведённых выше, появилось не на «пустом месте», как это было с Римским и Афинским государствами, а на месте развалившейся Западной части Римской империи.

Главным отличием в зарождении государства у германцев явилось отсутствие родового строя в завоёванных ими землях, поскольку он выродился после длительного пребывания под владычеством Римской империи. Государство у германцев развивалось ускоренными темпами, главным катализатором этого явилось то, что германские народы, ставшие господами римских провинций, должны были организовать управление этой завоеванной ими территорией. Однако невозможно было ни принять массы римлян в родовые объединения, ни господствовать над ними посредством последних [стр. 169-170].

Во главе римских местных органов управления, вначале большей частью продолжавших существовать, надо было поставить вместо римского государства какой-то заменитель, а этим заменителем могло быть лишь другое государство. Поэтому органы родового строя должны были превратиться в органы государства, и притом, под давлением обстоятельств, весьма быстро. Но ближайшим представителем народа-завоевателя был военачальник. Защита завоеванной области от внутренней и внешней опасности требовала усиления его власти. Наступил момент для превращения власти военачальника в королевскую власть, и это превращение совершилось [стр. 170].

ВАРВАРСТВО И ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Этот заключительный раздел является обобщением изложенного выше, и посвящен общим экономическим условиям, которые подрывали родовую организацию общества и, с появлением цивилизации, полностью устранили ее. Здесь нам не обойтись без обширных цитат из работы Ф.Энгельса, так как они в обобщенном виде формулируют итоги изложенного в работе.

Род, отмечает Ф.Энгельс, «достигает своего расцвета на низшей ступени варварства». «Величие родового строя, но вместе с тем и его ограниченность проявляются в том, что здесь нет места для господства и порабощения. Внутри родового строя не существует еще никакого различия между правами и обязанностями…» [стр. 176].

В дальнейшем у ряда передовых племен главной отраслью труда стали не охота и рыболовство, а приручение, в затем и разведение скота. Между племенами начался обмен скотом. Скот сделался товаром, посредством которого оценивались все товары, он приобрел функции денег. Был изобретен ткацкий станок, и началась плавка металлов. Быстро усовершенствовались орудия производства и оружие [стр.179].

Первое крупное разделение труда вместе с увеличением производительности труда, а следовательно и богатства, и с расширением поля производительной деятельности, при совокупности данных исторических условий, с необходимостью влекло за собой рабство. Из первого крупного общественного разделения труда возникло и первое крупное разделение общества на два класса - господ и рабов, эксплуататоров и эксплуатируемых [стр.180].

«Дикий» воин и охотник довольствовался в доме вторым местом после женщины, «более кроткий» пастух, чванясь своим богатством, выдвинулся на первое место, а женщину оттеснил на второе. И она не могла жаловаться. Разделение труда в семье служило основанием для распределения собственности между мужчиной и женщиной [стр.180-181].

Богатство быстро возрастало, оно было богатством отдельных лиц. Производственная деятельность людей расширилась и стала дифференцированной. «… Произошло второе крупное разделение труда: ремесло отделилось от земледелия. «С разделением производства на две основные отрасли, земледелие и ремесло, возникает производство непосредственно для обмена, - товарное производство, а вместе с ним и торговля не только внутри племени и на его границах, но уже и заморская» [стр.182].

«Различия между богатыми и бедными выступает наряду с различием между свободными и рабами, с новым разделением труда - новое разделение общества на классы» [стр.183].

Обмен между отдельными производителями превращается в жизненную необходимость для общества. Происходит третье важнейшее разделение труда - возникает «класс, который занимается уже не производством, а только обменом продуктов». Создается класс купцов [стр.185].

Вместе с возникновением купцов появились и металлические деньги. Это было новое средство господства, был открыт товар товаров, который в скрытой форме содержит в себе все остальные товары. «Вслед за покупкой товаров на деньги появились денежная ссуда, а вместе с ней - процент и ростовщичество». В этот же период возникают новые земельные отношения. Ранее земля была собственностью рода. Теперь она стала принадлежать отдельным лицам с правом наследования, то есть частной собственностью. Землю стали продавать и закладывать [стр.186].

«Так вместе с расширением торговли, вместе с деньгами и денежным ростовщичеством, земельной собственностью и ипотекой быстро происходила концентрация и централизация богатства в руках немногочисленного класса, а наряду с этим росло обнищание масс, и возрастала масса бедняков». Родовой строй оказался бессильным перед новыми элементами, выросшими без содействия с его стороны. «Родовой строй отжил свой век. Он был взорван разделением труда и его последствием - разделением общества на классы. Он был заменен государством [стр.189].

Таким образом «государство есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно. И чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не пожрали друг друга и общество в бесплодной борьбе, для этого стала необходима сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах «порядка». Эта сила и есть государство [стр.190].

Отличительные черты государства - территориальное деление подданных и публичная власть [стр.190-191].

Для сдержания публичной власти необходимы взносы граждан - налоги. С развитием цивилизации даже налогов недостаточно; государство выдает векселя на будущее, делает займы, государственные долги [стр.191-192].

А теперь в заключение -- суждение Моргана о цивилизации: "С наступлением цивилизации рост богатства стал столь огромным, его формы такими разнообразными, его применение таким обширным, а управление им в интересах собственников таким умелым, что это богатство сделалось неодолимой силой, противостоящей народу Человеческий ум стоит в замешательстве и смятении перед своим собственным творением. Но все же настанет время, когда человеческий разум окрепнет для господства над богатством, когда он установит как отношение государства к собственности, которую оно охраняет, так и границы прав собственников. Интересы общества безусловно выше интересов отдельных лиц, и между ними следует создать справедливые и гармонические отношения. Одна лишь погоня за богатством не есть конечное назначение человечества, если только прогресс останется законом для будущего, каким он был для прошлого Время, прошедшее с наступления цивилизации, -- это ничтожная доля времени, прожитого человечеством, ничтожная доля времени, которое ему еще предстоит прожить. Завершение исторического поприща, единственной конечной целью которого является богатство, угрожает нам гибелью общества, ибо такое поприще содержит элементы своего собственного уничтожения. Демократия в управлении, братство внутри общества, равенство прав, всеобщее образование освятят следующую, высшую ступень общества, к которой непрерывно стремятся опыт, разум и наука. Оно будет возрождением -- но в высшей форме -- свободы, равенства и братства древних родов"[стр.199-200].

государство род германец афинский

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Согласно сказанному, цивилизация является ступенью общественного развития, на которой разделение труда и вытекающий из него обмен между отдельными лицами и объединяющее оба эти процесса товарное производство достигают полного расцвета и производят переворот во всем прежнем обществе.

Производство на всех остальных предшествующих ступенях общественного развития было по существу коллективным, равным образом и потребление сводилось к прямому распределению продуктов внутри больших коммунистических общин. Это коллективный характер производства осуществляется в самих узких рамках, но он влек за собой господство производителей над своим производственным процессом продуктом производства. Они знают, что делается с продуктом: они потребляют его, он не выходит из их рук, и пока производство ведется на этой основе, оно не может перерасти производителей, не может породить чуждые им силы, как это бывает в эпоху цивилизации [стр.195].

Необходимо выделить ступени товарного производства, с которой начинается цивилизация:

1.Введением денег, капитала, ростовщичества;

2.Появление купцов как посреднического класса между производителями;

3.Возникновением частной собственности на землю;

4.Появление рабского труда как господствующей формы производства [стр.197].

Делая прогноз на будущее, в заключение Ф. Энгельс пишет следующее.

«Государство существует не извечно. Были общества, которые обходились без него, которые понятия не имели о государстве и государственной власти. На определенной ступени экономического развития, которая необходимо была связана с расколом общества на классы, государство стало в силу этого раскола необходимостью. Мы приближаемся теперь быстрыми шагами к такой ступени развития производства, на которой существование этих классов не только перестало быть необходимостью, но становится прямой помехой производству [стр.194].

Классы исчезнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли. С исчезновением классов исчезнет неизбежно государство. Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит всю государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и бронзовым топором» [стр.194-195].

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Ф.Энгельс «Происхождение семьи, частной собственности и государства» М., Издательство политической литературы. 1976 год.

Подобные документы

Теологическая, патриархальная и материалистическая теория происхождения государства. Возникновение государства с появлением частной собственности и расколом общества на классы. Формы правления, методы, с помощью которых осуществляется политическая власть.

реферат , добавлен 07.12.2016


Определение и признаки государства. История возникновения государства из предгосударственных форм власти. Материальные и социальные предпосылки возникновения государства. Идея сознательного творчества в договорной теории. Пути возникновения государства.

курсовая работа , добавлен 26.03.2011


Возникновение государства в Древнем Риме. Развитие древнего государства. Реформы Сервия Туллия. Становление Римской Республики. Падение республики и переход к империи. Римская империя. Общественный и государственный строй.

курсовая работа , добавлен 13.12.2004


Анализ государственности, как достижения человеческой цивилизации. Отличительные черты исторических трактовок государства. Обзор учений о сущности и назначении современного государства. Проблемы международного признания и основные функции государства.

курсовая работа , добавлен 23.11.2010


Предпосылки и причины возникновения государства. Изучение плюрализма теорий его происхождения. Исследование современных взглядов на происхождение государства людей разного уровня образованности. Создание универсальной теории возникновения государства.

курсовая работа , добавлен 22.06.2015


Основные причины возникновения государства. Особенности возникновения права на Востоке и Западе. Социальное расслоение общества, появление классов, закрепление государства как новой организационной формы жизни общества. Появление частной собственности.

реферат , добавлен 29.09.2013


Происхождение и сущность государства. Первобытное общество: экономическая основа, общественная власть. Общие закономерности возникновения государства, его признаки и сущность. Теории происхождения и сущности государства. Типология государства.

контрольная работа , добавлен 08.10.2004


Идеи немецкого философа Канта в основе современных концепций правового государства. Возникновение и развитие идеи правового государства. Черты правового государства. Проблемы и пути формирования и становления правового государства в Российской Федерации.

курсовая работа , добавлен 29.03.2014


Изучение создания первых государств Греции: крито-микенская цивилизация, полисный и архаический этап. Отличительные черты греческого общества и правовых отношений в Гомеровский период. Реформы Солона, Клисфена по демократизации Афинского государства.

реферат , добавлен 26.05.2010


Происхождение государства и права как проблема их генезиса: анализ основных теорий. Подходы к понятию "государство": социологические, либеральные, нормативные. Понятие суверенитета государства. Государство как обладающий суверенитетом субъект права.

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Фридрих Энгельс
ПРОИСХОЖДЕНИЕ СЕМЬИ, ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ И ГОСУДАРСТВА

Cодержание

ПРЕДИСЛОВИЕ К ЧЕТВЕРТОМУ ИЗДАНИЮ 1891 ГОДА

Глава I. ДОИСТОРИЧЕСКИЕ СТУПЕНИ КУЛЬТУРЫ

Глава II. СЕМЬЯ

Глава III. ИРОКЕЗСКИЙ РОД

Глава IV. ГРЕЧЕСКИЙ РОД

Глава V. ВОЗНИКНОВЕНИЕ АФИНСКОГО ГОСУДАРСТВА

Глава VI. РОД И ГОСУДАРСТВО В РИМЕ

Глава VII. РОД У КЕЛЬТОВ И ГЕРМАНЦЕВ

Глава VIII. ОБРАЗОВАНИЕ ГОСУДАРСТВА У ГЕРМАНЦЕВ

Глава IX. ВАРВАРСТВО И ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Примечания

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ 1884 ГОДА

Нижеследующие главы представляют собой в известной мере выполнение завещания. Не кто иной, как Карл Маркс собирался изложить результаты исследований Моргана в связи с данными своего – в известных пределах я могу сказать нашего – материалистического изучения истории и только таким образом выяснить все их значение. Ведь Морган в Америке по-своему вновь открыл материалистическое понимание истории, открытое Марксом сорок лет тому назад, и, руководствуясь им, пришел, при сопоставлении варварства и цивилизации, в главных пунктах к тем же результатам, что и Маркс. И подобно тому как присяжные экономисты Германии годами столь же усердно списывали «Капитал», сколь упорно замалчивали его, точно так же и представители «доисторической» науки в Англии поступали с «Древним обществом» Моргана.1
«Ancient Society, or Researches in the Lines of Human Progress from Savagery through Barbarism to Civilization». By Lewis H. Morgan. London, Macmillan and Co., 1877. Льюис Г. Морган. «Древнее общество, или исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации». Лондон, Макмиллан и К., 1877. Книга напечатана в Америке, и в Лондоне достать ее чрезвычайно трудно. Автор умер несколько лет тому назад.

Моя работа может лишь в слабой степени заменить то, что уж не суждено было выполнить моему покойному другу. Но в моем распоряжении имеются среди его подробных выписок из Моргана2
См.: Маркс К. Конспект книги Льюиса Г. Моргана «Древнее общество» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 45, с. 227–372). – Ред .

Критические замечания, которые я, в той мере, в какой это относится к теме, воспроизвожу здесь.

Согласно материалистическому пониманию, определяющим моментом в истории является в конечном счете производство и воспроизводство непосредственной жизни. Но само оно, опять-таки, бывает двоякого рода. С одной стороны – производство средств к жизни: предметов питания, одежды, жилища и необходимых для этого орудий; с другой – производство самого человека, продолжение рода. Общественные порядки, при которых живут люди определенной исторической эпохи и определенной страны, обусловливаются обоими видами производства: ступенью развития, с одной стороны – труда, с другой – семьи. Чем меньше развит труд, чем более ограничено количество его продуктов, а следовательно, и богатство общества, тем сильнее проявляется зависимость общественного строя от родовых связей. Между тем в рамках этой, основанной на родовых связях структуры общества все больше и больше развивается производительность труда, а вместе с ней – частная собственность и обмен, имущественные различия, возможность пользоваться чужой рабочей силой и тем самым основа классовых противоречий: новые социальные элементы, которые в течение поколений стараются приспособить старый общественный строй к новым условиям, пока, наконец, несовместимость того и другого не приводит к полному перевороту. Старое общество, покоящееся на родовых объединениях, взрывается в результате столкновения новообразовавшихся общественных классов; его место заступает новое общество, организованное в государство, низшими звеньями которого являются уже не родовые, а территориальные объединения, – общество, в котором семейный строй полностью подчинен отношениям собственности и в котором отныне свободно развертываются классовые противоречия и классовая борьба, составляющие содержание всей писаной истории вплоть до нашего времени.

Великая заслуга Моргана состоит в том, что он открыл и восстановил в главных чертах эту доисторическую основу нашей писаной истории и в родовых связях североамериканских индейцев нашел ключ к важнейшим, доселе неразрешимым загадкам древней греческой, римской и германской истории. Его сочинение – труд не одного дня. Около сорока лет работал он над своим материалом, пока не овладел им вполне. Но зато и книга его – одно из немногих произведений нашего времени, составляющих эпоху.

В нижеследующем изложении читатель в общем и целом легко отличит, что принадлежит Моргану и что добавил я. В исторических разделах о Греции и Риме я не ограничился данными Моргана и добавил то, что находилось в моем распоряжении. Разделы о кельтах и германцах в основном принадлежат мне; Морган располагал тут материалами почти только из вторых рук, а о германцах – кроме Тацита – лишь низкопробными либеральными фальсификациями г-на Фирмана. Экономические обоснования, которые были достаточны для целей, поставленных Морганом, но для моих целей совершенно недостаточны, все заново переработаны мной. Наконец, само собой разумеется, я отвечаю за все те выводы, которые сделаны без прямых ссылок на Моргана.

Напечатано в книге: F. Engels. "Der Ursprung der Familie, desPrivateigent-hums und des Staats". Hottingen Zurich, 1884

ПРЕДИСЛОВИЕ К ЧЕТВЕРТОМУ НЕМЕЦКОМУ ИЗДАНИЮ 1891 ГОДА К ИСТОРИИ ПЕРВОБЫТНОЙ СЕМЬИ (БАХОФЕН, МАКЛЕННАН, МОРГАН)

Предыдущие издания этой книги, выходившие большими тиражами, целиком разошлись почти полгода тому назад, и издатель3
– И. Диц. – Ред .

Давно уже просил меня подготовить новое. Более неотложные работы до сих пор мешали мне это сделать. Со времени выхода в свет первого издания прошло семь лет, и за эти годы в изучении первобытных форм семьи достигнуты большие успехи. Поэтому необходимо было сделать здесь тщательные исправления и дополнения, тем более, что предполагаемое печатание настоящего текста со стереотипа лишит меня на некоторое время возможности вносить дальнейшие изменения.4
В тексте, опубликованном в журнале «Die Neue Zeit», конец этой фразы после слов «тем более, что» дан в следующей редакции: «новое издание должно выйти большим тиражом, обычным теперь в немецкой социалистической литературе, но все еще крайне редким для немецких книгоиздательств». – Ред .

Итак, я внимательно пересмотрел весь текст и сделал ряд добавлений, в которых, надеюсь, в достаточной мере учтено нынешнее состояние науки. Далее я даю ниже в этом предисловии краткий обзор развития взглядов на историю семьи от Бахофена до Моргана; я делаю это главным образом потому, что шовинистически настроенная английская школа первобытной истории по-прежнему делает все возможное, чтобы замолчать переворот во взглядах на первобытную историю, произведенный открытиями Моргана, нисколько не стесняясь, однако, при этом присваивать себе полученные Морганом результаты. Да и в других странах кое-где слишком усердно следуют этому английскому примеру.

Моя работа была переведена на различные иностранные языки. Прежде всего на итальянский: "Происхождение семьи, частной собственности и государства", в просмотренном автором переводе Паскуале Мартиньетти, Беневенто, 1885. Затем на румынский: "Происхождение семьи, частной собственности и государства", перевод Иона Надежде; опубликовано в ясском журнале «Contemporanul» с сентября 1885 по май 1886 года. Далее – на датский: "Происхождение семьи, частной собственности и государства", издание, подготовленное Герсоном Триром. Копенгаген, 1888; французский перевод Анри Раве, сделанный с настоящего немецкого издания, находится в печати.

* * *

До начала шестидесятых годов об истории семьи не могло быть и речи. Историческая наука в этой области целиком еще находилась под влиянием Пятикнижия Моисея. Патриархальную форму семьи, изображенную там подробнее, чем где бы то ни было, не только безоговорочно считали самой древней формой, но и отождествляли – за исключением многоженства – с современной буржуазной семьей, так что семья, собственно говоря, вообще не переживала, якобы, никакого исторического развития; самое большее допускалось, что в первобытные времена мог существовать период неупорядоченных половых отношений. – Правда, кроме единобрачия было известно еще восточное многоженство и индийско-тибетское многомужество; но эти три формы нельзя было расположить в исторической последовательности, и они фигурировали рядом друг с другом без всякой взаимной связи. Что у отдельных народов древнего мира, как и у некоторых еще существующих дикарей, происхождение считалось не по отцу, а по матери, так что женская линия признавалась единственно имеющей значение; что у многих современных народов воспрещаются браки внутри определенных, более или менее крупных, групп, в то время еще обстоятельно не исследованных, и что этот обычай встречается во всех частях света, – эти факты были, правда, известны, и такого рода примеров накапливалось все больше. Но как к ним подойти, никто не знал, и даже еще в «Исследованиях первобытной истории человечества и т. д.» Э. Б. Тэйлора (1865) они фигурируют просто как «странные обычаи» наряду с действующим у некоторых дикарей запрещением прикасаться к горящему дереву железным орудием и тому подобными религиозными пустяками.

Изучение истории семьи начинается с 1861 г., когда вышла в свет работа Бахофена "Материнское право". Автор выдвинул в этой работе следующие положения:

1) у людей первоначально существовали ничем не ограниченные половые отношения, которые он обозначает неудачным выражением «гетеризм»;

2) такие отношения исключают всякую возможность достоверно установить отца, и поэтому происхождение можно было определять лишь по женской линии – согласно материнскому праву, – как первоначально это и было у всех народов древности;

3) вследствие этого женщины как матери, как единственные достоверно известные родители молодого поколения пользовались высокой степенью уважения и почета, доходившей, по мнению Бахофена, до полного господства женщин (гинекократии);

4) переход к единобрачию, при котором женщина принадлежала исключительно одному мужчине, таил в себе нарушение древнейшей религиозной заповеди (то есть фактически нарушение исконного права остальных мужчин на эту женщину), нарушение, которое требовало искупления или допускалось при условии выкупа, состоявшего в том, что женщина в течение определенного времени должна была отдаваться посторонним.

Доказательства этих положений Бахофен находит в многочисленных, с исключительной тщательностью собранных цитатах из классической литературы древности. Развитие от «гетеризма» к моногамии и от материнского права к отцовскому происходит, по его мнению, – в частности у греков, – вследствие дальнейшего развития религиозных представлений, вследствие водворения новых божеств, представителей новых воззрений, в традиционную группу богов, олицетворявшую старые взгляды, так что последние все более и более оттесняются на задний план первыми. Таким образом, не развитие действительных условий жизни людей, а религиозное отражение этих условий в головах тех же людей вызвало, по Бахофену, исторические изменения во взаимном общественном положении мужчины и женщины. В соответствии с этим Бахофен толкует «Орестею» Эсхила как драматическое изображение борьбы между гибнущим материнским правом и возникающим в героическую эпоху и побеждающим отцовским правом. Ради своего любовника, Эгиста, Клитемнестра убила своего супруга Агамемнона, вернувшегося с Троянской войны; но Орест, сын ее и Агамемнона, мстит за убийство отца, убивая свою мать. За это его преследуют Эринии, демонические охранительницы материнского права, по которому убийство матери – тягчайшее, ничем не искупимое преступление. Но Аполлон, который через своего оракула побудил Ореста совершить это дело, и Афина, которую призывают в качестве судьи, – оба божества, представляющие здесь новый порядок, основанный на отцовском праве, – защищают Ореста; Афина выслушивает обе стороны. Весь предмет спора сжато выражен в дебатах, происходящих между Орестом и Эриниями. Орест ссылается на то, что Клитемнестра совершила двойное злодеяние, убив своего супруга и вместе с тем его отца. Почему же Эринии преследуют его, а не преследовали ее, гораздо более виновную? Ответ поразителен:

«С мужем, ею убитым, она в кровном родстве не была»5
Эсхил. Орестея. Эвмениды. – Ред .

Убийство человека, не состоящего в кровном родстве, даже когда он муж убившей его женщины, может быть искуплено, Эринии оно нисколько не касается; их дело – преследовать убийство лишь среди родственников по крови, и тут, согласно материнскому праву, тягчайшим и ничем не искупимым является убийство матери. Но вот в роли защитника Ореста выступает Аполлон; Афина ставит вопрос на голосование членов ареопага – афинских присяжных; голоса делятся поровну – за оправдание и за осуждение; тогда Афина как председательница подает свой голос за Ореста и объявляет его оправданным. Отцовское право одержало победу над материнским, «боги младшего поколения», как называют их сами Эринии, побеждают Эринии, и в конце концов последние тоже соглашаются взять на себя новые обязанности, перейдя на службу новому порядку.

Это новое, но совершенно правильное толкование «Орестеи» представляет собой одно из прекраснейших и лучших мест во всей книге Бахофена, но оно в то же время доказывает, что Бахофен по меньшей мере так же верит в Эринии, Аполлона и Афину, как в свое время Эсхил; а именно – он верит, что они в греческую героическую эпоху совершили чудо: ниспровергли материнское право, заменив его отцовским. Ясно, что подобное воззрение, по которому религия имеет значение решающего рычага мировой истории, сводится в конечном счете к чистейшему мистицизму. Поэтому проштудировать книгу Бахофена – толстый том большого формата – работа трудная и далеко не всегда благодарная. Но все это не умаляет его заслуги как исследователя, проложившего новый путь; он первый вместо фраз о неведомом первобытном состоянии с неупорядоченными половыми отношениями представил доказательство наличия в классической литературе древности множества подтверждений того, что у греков и у азиатских народов действительно существовало до единобрачия такое состояние, когда, нисколько не нарушая обычая, не только мужчина вступал в половые отношения с несколькими женщинами, но и женщина – с несколькими мужчинами; он доказал, что при своем исчезновении обычаи этот оставил после себя след в виде необходимости для женщины выкупать право на единобрачие ценой ограниченной определенными рамками обязанности отдаваться посторонним мужчинам; что поэтому происхождение могло первоначально считаться только по женской линии – от матери к матери; что это исключительное значение женской линии долго сохранялось еще и в период единобрачия, когда отцовство сделалось достоверным, или во всяком случае стало признаваться; что, наконец, это первоначальное положение матерей как единственных достоверных родителей своих детей обеспечивало им, а вместе с тем и женщинам вообще, такое высокое общественное положение, какого они с тех пор уже никогда не занимали. Бахофен, правда, не сформулировал этих положений с такой ясностью, – этому помешало его мистическое мировоззрение. Но он их доказал, и это в 1861 г. означало целую революцию.

Толстый том Бахофена был написан по-немецки, то есть на языке нации, которая в то время менее всего интересовалась предысторией современной семьи. Поэтому книга осталась неизвестной. Ближайший преемник Бахофена на том же поприще, выступивший в 1865 г., даже не слыхал о нем.

Этим преемником был Дж. Ф. Мак-Леннан, прямая противоположность своему предшественнику. Вместо гениального мистика тут перед нами сухой юрист; вместо буйной поэтической фантазии – тщательно взвешенные построения выступающего в суде адвоката. Мак-Леннан находит у многих диких, варварских и даже цивилизованных народов древнего и нового времени такую форму заключения брака, при которой жених, один или со своими друзьями, должен как бы насильственно похитить невесту у ее родных. Этот обычай является, по-видимому, пережитком более раннего обычая, когда мужчины одного племени действительно насильно похищали себе жен на стороне, у других племен. Как же возник этот «брак-похищение»? Пока мужчины могли находить достаточно жен в своем собственном племени, для такого брака не было никакого повода. Но столь же часто мы находим, что у неразвитых народов существуют известные группы (в 1865 г. их еще часто отождествляли с самими племенами), внутри которых брак запрещен, так что мужчины вынуждены брать себе жен, а женщины мужей – вне этой группы; между тем у других существует обычай, требующий, чтобы мужчины, принадлежащие к определенной группе, брали себе жен только внутри своей собственной группы. Мак-Леннан называет первые группы экзогамными, вторые – эндогамными и тут же, без дальнейших околичностей, конструирует резкую противоположность между экзогамными и эндогамными «племенами». И хотя его же собственное исследование экзогамии прямо-таки носом наталкивает его на тот факт, что эта противоположность во многих случаях, если не в большинстве или даже во всех, существует лишь в его воображении, он все же кладет ее в основу всей своей теории. Экзогамные племена могут, согласно этому, брать для себя жен только из других племен, а это при свойственном периоду дикости непрерывном состоянии войны между племенами можно сделать лишь путем похищения.

Мак-Леннан спрашивает далее: откуда произошел этот обычай экзогамии? Представления о кровном родстве и кровосмешении не имеют к этому никакого отношения: это – явления, которые развиваются лишь значительно позже. Другое дело – широко распространенный среди дикарей обычай убивать детей женского пола тотчас же после рождения. Благодаря этому в каждом отдельном племени возникает избыток мужчин, ближайшим следствием которого неизбежно должно было явиться совместное обладание несколькими мужчинами одной женой – многомужество. Отсюда, по его мнению, следует, что известно было, кто мать ребенка, но не известно, кто его отец, и поэтому счет родства велся лишь по женской линии, а не по мужской. Это было материнское право. Вторым же следствием недостатка женщин внутри племени, – недостатка, ослабляемого, но не устраняемого многомужеством, – именно и был систематический насильственный увод женщин чужих племен.

«Так как экзогамия и многомужество возникают вследствие одной и той же причины, – численного неравенства обоих полов, – то мы должны признать, что у всех экзогамных рас первоначально существовало многомужество… И поэтому мы должны считать бесспорным, что среди экзогамных рас первой системой родства была та, которая знала кровные узы лишь с материнской стороны» (Мак-Леннан «Очерки по древней истории», 1886 «Первобытный брак» стр. 124)

Заслуга Мак-Леннана состоит в том, что он указал на повсеместное распространение и большое значение того, что он называет экзогамией. Он вовсе не открыл факт существования экзогамных групп и во всяком случае не понял его. Не говоря уже о более ранних отдельных указаниях многих наблюдателей, – они-то и были источниками Мак-Леннана, – Лейтам («Описательная этнология», 1859) точно и верно описал этот институт у индийских магаров и высказал мнение, что он общераспространен и встречается во всех частях света, – это место цитирует сам Мак-Леннан. Да и наш Морган еще в 1847 г. в своих письмах об ирокезах (опубликованных в «American Review») и в 1851 г. в работе «Лига ирокезов» доказал наличие подобного института у этой группы племен и дал правильное описание его, между тем как адвокатский ум Мак-Леннана, как мы увидим, внес здесь гораздо больше путаницы, чем мистическая фантазия Бахофена в области материнского права. Дальнейшая заслуга Мак-Леннана состоит в том, что он признал порядок происхождения по материнскому праву первоначальным, хотя в этом отношении, как он и сам позднее признал, Бахофен опередил его. Но и тут у него имеются неясности; он постоянно говорит о «родстве только по женской линии» (kinship through females only), все время применяя это выражение, правильное для более ранней ступени, также и к позднейшим ступеням развития, когда происхождение и право наследования, правда, считаются еще исключительно по женской линии, но родство признается и определяется также и с мужской стороны. Это – ограниченность юриста, который, создав себе твердый правовой термин, продолжает применять его в неизменном виде и к таким условиям, в которых он уже успел стать неприменимым.

Однако при всей своей основательности теория Мак-Леннана и самому ее автору представлялась, по-видимому, недостаточно прочно обоснованной. По крайней мере он сам обращает внимание на

«тот примечательный факт, что наиболее отчетливо выраженная форма» (мнимого)

"похищения женщин распространена как раз у тех народов, у которых мужское родство" (то есть происхождение по мужской линии) «господствует» (стр. 140).

«Странно, что детоубийство, насколько нам известно, никогда не практикуется систематически там, где существуют рядом экзогамия и древнейшая форма родства» (стр. 146).

Оба эти факта находятся в явном противоречии с его способом объяснения, и он может противопоставить им лишь новые, еще более запутанные гипотезы.

Тем не менее его теория получила в Англии горячее одобрение и широкий отклик; Мак-Леннана все считали здесь основоположником истории семьи и первым авторитетом в этой области. Его противопоставление экзогамных «племен» эндогамным, несмотря на то, что были установлены отдельные исключения и видоизменения, оставалось все же общепризнанной основой господствовавших воззрений и превратилось в шоры, делавшие невозможным всякое не предвзятое рассмотрение исследуемой области, а тем самым и всякий решительный шаг вперед. В противовес распространенной в Англии переоценке заслуг Мак-Леннана, а по английскому примеру и в других странах, следует подчеркнуть, что своим противопоставлением экзогамных и эндогамных «племен», являющимся чистым недоразумением, он причинил больше вреда, чем принес пользы своими исследованиями.

Между тем вскоре начало обнаруживаться все больше и больше фактов, не умещавшихся в изящных рамках его теории. Мак-Леннан знал лишь три формы брака: многоженство, многомужество и единобрачие. Но уж раз на этот пункт было направлено внимание, стали находить все больше и больше доказательств, что у неразвитых народов существовали такие формы брака, когда несколько мужчин обладали сообща несколькими женщинами; и Леббок ("Происхождение цивилизации", 1870) признал этот групповой брак (Communal marriage) историческим фактом.

Вслед за тем, в 1871 г., выступил Морган с новым и во многих отношениях решающим материалом. Он убедился, что действующая у ирокезов своеобразная система родства была свойственна всем коренным жителям Соединенных Штатов и, следовательно, распространена на целом континенте, хотя она прямо противоречит степеням родства, фактически вытекающим из принятой там системы брака. Он побудил американское федеральное правительство собрать, на основе им самим составленных вопросника и таблиц, сведения о системах родства у прочих народов и из ответов увидел: 1) что принятая у индейцев Америки система родства существует также у многочисленных племен в Азии, а в несколько видоизмененной форме – в Африке и в Австралии; 2) что система эта получает свое полное объяснение в той форме группового брака, которая находится как раз в стадии отмирания на Гавайских и других австралийских островах и 3) что наряду с этой формой брака на тех же островах существует, однако, и такая система родства, которая может быть объяснена только еще более древней, ныне вымершей формой группового брака. Собранные сведения вместе со своими выводами из них он опубликовал в своей работе "Системы родства и свойства", 1871, и тем самым перенес спор в несравненно более обширную область. Исходя из систем родства, он восстановил соответствующие им формы семьи и, таким образом, открыл новый путь для исследования и возможность глубже заглянуть в предысторию человечества. Восторжествуй этот метод, и изящные построения Мак-Леннана разлетелись бы в прах.

Мак-Леннан встал на защиту своей теории в новом издании "Первобытного брака" ("Очерки по древней истории", 1876). В то время как сам он конструирует историю семьи в высшей степени искусственно, опираясь на одни лишь гипотезы, от Леббока и Моргана он требует не просто доказательств для каждого их утверждения, но доказательств неопровержимых, таких, какие только и допускаются в шотландском суде. И так поступает тот самый человек, который на основании наличия тесной связи между братом матери и сыном сестры у германцев (Тацит, «Германия», гл. 20), на основании рассказа Цезаря о том, что у бриттов каждые десять или двенадцать мужчин имеют общих жен, и всех других рассказов древних писателей об общности жен у варваров, не колеблясь, делает вывод, что у всех этих народов господствовало многомужество! Кажется, что слушаешь прокурора, который готов позволить себе любую вольность при предъявлении обвинения, а от защитника требует самого строгого, имеющего юридическую силу доказательства для каждого слова.

Групповой брак – чистейшая выдумка, утверждает он, оказываясь тем самым далеко позади Бахофена. Система родства у Моргана – по его мнению – простые правила общественной вежливости, и это доказывается тем фактом, что и к чужим – к белым – индейцы обращаются со словом: брат или отец. Это все равно, как если бы вздумали утверждать, что обозначения отец, мать, брат, сестра – просто ничего не значащие формы обращения, потому что католических духовных лиц и настоятельниц также называют отцами и матерями, а монахи и монахини и даже масоны и члены английских цеховых союзов на торжественных заседаниях обращаются друг к другу со словами: брат и сестра. Словом, защита Мак-Леннана была до крайности слаба.

Но оставался еще один пункт, в котором он был неуязвим. Противоположность между экзогамными и эндогамными «племенами», на которой покоилась вся его система, не только не была поколеблена, но была даже повсюду признана краеугольным камнем всей истории семьи. Допускали, что объяснение, которое Мак-Леннан пытался дать этой противоположности, недостаточно убедительно и противоречит фактам, приводимым им самим. Однако сама эта противоположность, существование двух взаимно исключающих видов обособленных и независимых племен, из которых племена одного вида брали для себя жен внутри племени, тогда как племенам другого вида это было абсолютно воспрещено, рассматривалась как неопровержимое евангелие. Сравни, например, Жиро-Т¬лон, "Происхождение семьи" (1874) и даже Леббок, "Происхождение цивилизации" (4 издание, 1882).

Против этого пункта направлено главное произведение Моргана "Древнее общество" (1877), – произведение, которое положено в основу настоящей работы. То, о чем Морган в 1871 г. лишь смутно догадывался, здесь развито с полной ясностью. Эндогамия и экзогамия вовсе не составляют противоположности; существование экзогамных «племен» до сих пор нигде не доказано. Но в то время, когда господствовал еще групповой брак, – а он, по всей вероятности, некогда господствовал повсеместно, – племя расчленялось на ряд связанных кровным родством по материнской линии групп, родов, внутри которых царило строгое запрещение браков, так что мужчины, принадлежавшие к одному роду, хотя и могли брать для себя жен внутри племени и, как правило, так и делали, но должны были брать их вне своего рода. Таким образом, если род был строго экзогамным, то племя, охватывающее совокупность родов, было так же строго эндогамным. Этим был окончательно опровергнут последний остаток искусственных построений Мак-Леннана.

Но Морган этим не ограничился. Род американских индейцев дал ему, далее, основание сделать второй решающий шаг вперед в исследуемой им области. В этом роде, организованном согласно материнскому праву, он открыл первичную форму, из которой развился более поздний род, организованный сообразно отцовскому праву, – тот род, какой мы находим у культурных народов античности. Греческий и римский род, являвшийся до того загадкой для всех историков, получил свое объяснение в индейском роде, и тем самым была найдена новая основа для всей первобытной истории.

Это вновь сделанное открытие первоначального рода, основанного на материнском праве как стадии, предшествовавшей основанному на отцовском праве роду культурных народов, имеет для первобытной истории такое же значение, как теория развития Дарвина для биологии и как теория прибавочной стоимости Маркса для политической экономии. Оно дало Моргану возможность впервые сделать набросок истории семьи, в котором, поскольку позволял известный до сих пор материал, были в общих чертах предварительно установлены по крайней мере классические ступени развития. Всякому ясно, что тем самым открывается новая эпоха в разработке первобытной истории. Род, основанный на материнском праве, стал тем стержнем, вокруг которого вращается вся эта наука; со времени его открытия стало понятно, в каком направлении и что следует изучать и как нужно группировать полученные результаты. А в соответствии с этим теперь в этой области делаются гораздо более быстрые успехи, чем до появления книги Моргана.

Открытия Моргана признаны или, вернее, присвоены теперь всеми историками первобытного общества также и в Англии. Но почти ни у кого из них мы не найдем открытого признания, что именно Моргану мы обязаны этой революцией во взглядах. В Англии его книгу по возможности целиком замалчивают, а от него самого отделываются лишь снисходительной похвалой за его прежние работы; усердно копаются в отдельных деталях его изложения, а о его действительно великих открытиях упорно молчат. Первое издание "Древнего общества" разошлось; в Америке для подобных вещей нет должного сбыта; в Англии эту книгу, по-видимому, систематически игнорировали, и единственное издание этого составившего эпоху про изведения, еще имеющееся в продаже, – немецкий перевод.

В чем причина этой сдержанности, в которой трудно не усмотреть заговор молчания, особенно если иметь в виду многочисленные цитаты, приводимые просто из вежливости, и другие свидетельства уважения к коллегам, которыми пестрят сочинения наших признанных знатоков первобытной истории? Уж не в том ли, что Морган – американец, и для английских историков первобытного общества весьма неприятно, что при всем их усердии в собирании материала, заслуживающем всяческого признания, они, когда дело касалось общих исходных положений, необходимых для систематизации и группировки этого материала, короче говоря, необходимых им идей, вынуждены обращаться к двум гениальным иностранцам – к Бахофену и Моргану? С немцем можно было бы еще примириться, но с американцем! По отношению к американцу каждый англичанин становится патриотом, и в Соединенных Штатах я видел забавные примеры этого. А к тому же Мак-Леннан был, так сказать, официально признанным основателем и главой английской школы первобытной истории; в этой области стало своего рода хорошим тоном говорить не иначе, как с величайшим почтением об его искусственной исторической конструкции, ведущей от детоубийства через многомужество и брак-похищение к семье, основанной на материнском праве; малейшее сомнение в существовании абсолютно исключающих друг друга экзогамных и эндогамных «племен» считалось дерзкой ересью; таким образом, Морган, рассеявший как дым все эти освященные догмы, совершил в некотором роде святотатство. К тому же он рассеял их такими доводами, которые достаточно было только высказать, чтобы они тотчас стали очевидными для всех; так что почитатели Мак-Леннана, бессильные до сих пор выбраться из противоречий между экзогамией и эндогамией, должны были чуть ли не ударить себя по лбу и воскликнуть: как могли мы быть столь глупыми, что сами этого давно не обнаружили!

Глава 2

Основу моей работы составляет анализ труда Фридриха Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства», в которой он изложил результаты исследований Льюиса Г. Моргана о материалистическом понимании истории, комментарии Карла Маркса, а также свои критические замечания к данному произведению.

Морган переодизует историю на три главные эпохи - дикость, варварство и цивилизация, две первые эпохи он разделяет на низшую, среднюю и высшую ступень согласно с процессом в производстве средств к жизни.

Анализируя Моргана Энгельс выделяет несколько этапов развития общества: род, франтия, племя, союз племен, государство. Род возник на средней ступени дикости и достиг своего рассвета на низшей ступени варварства. В каждом роде господствуют свои обычаи, такие как, выборность сахема (старейшину на мирное время) вождя, смещение сахема и вождя, запрет вступления в брак внутри рода. Многие индейские рода объединялись и образовывали франтии (братство), вершившие суд, делящие затраты на похороны «выдающихся лиц», выбирающие вместе сахема для одного из родов. Как несколько родов образуют франтию, так несколько франтий образуют племя, характеризующееся собственной территорией и именем, диалектом, правом торжественно вводить в должность избранных родами сахемов и военных вождей, право смещать их, общими религиозными представлениями, советом племени, а в некоторых племенах мы даже можем увидеть верховного вождя, «прообраз должностного лица», большей частью не получивший дальнейшего развития. Иногда племена объединялись в союзы, ярким представителем которого является ирокезский союз, характеризующийся союзным советом, голосованием, заседаниями, проходившими в присутствии народа. Энгельс восхищается родовой организацией: «И что эта за чудесная организация этот родовой строй во всей его наивности и простоте. Домашнее хозяйство ведется сообща на коммунистических началах. Вот как выглядели люди и человеческое общество до того, как произошло разделение на различные классы».

В своей книге Фридрих Энгельс проследил разложение родового строя на трех наиболее изученных примерах - греков, римлян и германцев. Выделим основные условия возникновения государства, которые созданы экономическими причинами.

В родовом строе нет господства и порабощения, не существует никакого различия между права и обязанностями у людей, не возможно расслоение племени и рода на классы. Что же повлекло за собой создания государства?

Разделение труда - естественное явление, существовавшее только между полами. Так, женщина работает по дому, а мужчина защищает родовой очаг и обеспечивает пищей. Каждый из них является собственником изготовленных ими вещей и делится ими на коммунистических началах между несколькими семьями. То, что изготавливается и используется сообща, составляет общею собственность: хижина, огород, лодка.

У многиз развитых племен (арийцев, семитов) главной отраслью труда стало приручение и разведение скота. «Пастушеские племена выделились из остальной массы варваров - это было первое крупное общественное разделение труда» . Скот давал его хозяину шерсть, молоко, мясо, кожу и многое другое, что привело к появлению регулярного обмена, а скот приобрел функцию денег. Появлялись достижения в области промышленной деятельности: ткацкий станок, плавка металлических руд и обработка металла , что привело к увеличению производительности и усовершенствованию оружия. Также теперь хозяином земли могло выступать отдельное лицо и иметь на нее известные права и обязанности, что также увеличило доход этой земли. Увелечение производства сделало рабочую силу человека способной производить больше продуктов, чем это было необходимо для ее поддерживания. Вместе с тем оно увеличило ежедневное количество труда, приходившееся на каждого члена рода, что повлекло за собой возникновение потребности в привлечении новой рабочей силы, то есть рабов, обеспечиваемых войнами. Так, общество разделилось на два крупных класса - господ и рабов, эксплуататоров и эксплуатируемых. Стада и земля из общего владения племени или рода перешли в собственности глав отдельных земель, появилась частная собственность, что привело ко второму разделению общества на богатых и бедных.

Возрастающая плотность населения вынуждает к более тесному сплочению, созданию союзов родственных племен, а как следствие и военного вождя, военачальник , совет, народное собрание образовывают органы родового общества, развивающегося в военную демократию. Военная защита становится нужной, потому что «богатство соседей возбуждает жадность народов. Право быть военачальником постепенно становиться наследуемым и закладывает основу для наследственной королевской власти.

Таким образом, алчное стремление к богатству, которое привело к расколу общества на богатых и бедных, и если бы «в результате распространения рабства добывание средств к существованию собственным трудом не начало уже признаваться делом, достойным лишь раба, более позорным, чем грабеж».

Что же происходило с родовым строем при столь масштабных переменах? Роды перемешались, благодаря частой переменой мест жительства из-за развития торговли, потеряли свою роль союзы и советы, люди требовали более совершенные органы власти, которые смогли бы обеспечить их новые интересы, возникшие благодаря разделению труда. Родовому строю были чужды внутренние противоречия, которые теперь появились в виде рабов и свободных, эксплуататоров и эксплуатируемых. «Такое общество могло существовать только в непрекращающейся открытой борьбе между этими классами или же под господством третьей силы, которая, якобы стоя над взаимно борющимися классами, подавляла их открытые столкновения и допускала классовую борьбу самое большее только в экономической области, в так называемой законной форме. Родовой строй отжил свой век и был заменен государством». Так, государство является не принудительное являние, навязываемое обществу, а лишь «продукт общества на известной ступени развития», при потребности «держать в узде противоположность классов»

Льюис Генри Морган(1818–1881) – выдающийся американский этнограф и археолог, социолог, историк первобытного общества, прогрессивный общественный деятель, один из родоначальников социальной антропологии.

Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства: пер. с нем. - М..: Издательство политической литературы, 1985 С.150

Там же С. 166

Там же С.172

Там же С.187

Там же С. 270